Участвуя в программе поддержки местных инициатив, жители Кировской области – за свои же собственные деньги – продлевают век неэффективной и беспринципной власти.

Вы, разумеется, вправе топнуть на меня ногою. Но когда я вижу радостные лица селян, празднующих ввод в эксплуатацию очередной пешеходной дорожки или водопроводной трубы, построенных в рамках программы поддержки местных инициатив (читай: при финансовом соучастии самих празднующих), то мне почему-то всякий раз вспоминаются кадры советской кинохроники времён первой пятилетки, на которых измученные и голодные, но бесконечно счастливые (лица крупным планом) каналармейцы – узники БелБалтЛага – отмечают пуск созданного их руками (вариант: ценой их жизни) шлюза, маяка или иного гидротехнического сооружения, которое через год-два станет неотъемлемой частью Беломорско-Балтийского канала имени Сталина.

Возможно, сравнение это не вполне корректно, хуже того – кому-то оно может показаться и вовсе кощунственным. Тем не менее, пытаясь понять для себя причину беспрецедентной активности органов государственной и муниципальной власти в деле «добровольно-принудительного» вовлечения вверенных им граждан в процессы самообложения, я лишь всё больше убеждался в том, что по глубинной своей сути две эти (беломорская и белыховская) «великие» народные стройки есть проявление одного и того же феномена – когда государство, растратив – на некие посторонние цели – бюджетные средства, предназначенные для решения сугубо государственных задач, решает эти задачи за счёт принудительного изъятия недостающих средств у населения. С той небольшой разницей, что строительство «Беломорканала» граждане оплачивали «натурой», то есть рабским трудом, в то время как реализация программы поддержки местных инициатив осуществляется за наличные, в смысле – за счёт введения дво­йного налогообложения. Что, впрочем, не делает эту программу ни более, ни менее гуманной – если мы о том.

А, между тем, дензнаков сегодня у государства, – по крайней мере, на реализацию своих обязательств перед населением, – действительно нет (по подсчётам ряда экономистов, чтобы выполнить весь объём принятых на себя социальных обязательств, правительству России сегодня не хватит даже всех средств консолидированного бюджета страны). Куда подевались бюджетные денюжки – об этом ходят разные слухи, опровергнуть которые, – равно как и подтвердить, – одинаково невозможно по причине крайне интимного характера российского бюджетного процесса (по некоторым подсчётам, например, до 30% бюджетных средств «утекают» в России в теневой коррупционный оборот, а до 15-20% тупо перекачиваются на счета в заграничных банках). При этом честно сообщить населению о наличии, так сказать, бюджетного отсутствия, опасаясь неминуемого социального взрыва, Москва – ясное дело – не торопится. Равно как не торопится она – по той же самой причине – и официально сокращать (до реальных размеров) объёмы своих социальных обязательств.

Вместо этого, федералы приноровились потихоньку «перекидывать» непосильные для себя расходы на уровень субъектов Федерации, причём собственно деньгами – под новые полномочия – регионы в полной мере не обеспечивая. Отчего в патовой ситуации оказываются уже региональные власти. Которым, в свою очередь, не остаётся ничего другого, кроме как «спускать» эти расходные статьи этажом ниже, то есть на муниципальный уровень - опять-таки, без какого-либо финансового покрытия. В результате муниципалитеты, и без того – по закону о местном самоуправлении – обязанные нести хренову тучу расходов, оказываются не в состоянии выполнить ни своих основных обязательств, ни – тем более – каких-либо делегированных им сверху. Причём – не стоит забывать – вся эта свистопляска ещё и усугубляется за счёт неэффективного, а то и, мягко говоря, нецелевого использования бюджетных средств на всех – без исключения – уро­внях исполнительной власти.

В нормальном обществе, ко­гда налогоплательщик, честно перечисливший в бюджет все причитающиеся с него налоги, сталкивается с тем, что муниципалитет не исполняет свои обязательства перед населением (или исполняет их не в полном объёме), просто отказывает руководству этого муниципалитета в доверии и в поддержке на выборах, способствуя, таким образом, приходу во власть более эффективных и ответственных муниципальных служащих. При этом налогоплательщика совершенно не должно интересовать, по чьей именно вине муниципалитет неплатёжеспособен, потому как если дыры в местных бюджетах возникли по причине недофинансирования со стороны регионального руководства, то главы муниципалитетов, объединившись и заручившись поддержкой населения, должны проявить твёрдость и, в свою очередь, отказать в поддержке на выборах уже региональным главам – и так далее вплоть до президентского уровня. При этом каждый такой демарш способствует приходу эффективных и ответственных служащих на всё более и более высокие этажи власти. Поэтому, в том числе, население там и живёт – в ус не дует.

Что это значит в переводе на русский? А то, что жители, к примеру, села Кукуёво, администрация которого вот уже несколько лет, ссылаясь на объективные трудности, не может изыскать средства на ремонт тротуаров и деревянного моста через местную Говнянку, должны выразить данной администрации однозначное недоверие и более за неё никогда не голосовать. И повторять этот трюк до тех пор, пока к руководству в муниципалитете не придёт действительно толковый и принципиальный (хотя, может быть, лично вам и несимпатичный) товарищ, который возьмёт в руки калькулятор и завтра отремонтирует мостик, а послезавтра – тротуар.

Увы: сегодня же у нас всё поставлено с ног на голову. Вместо того, чтобы добиваться смены неэффективной муниципальной власти, из-за непрофессионализма и беспринципности которой жители оказываются лишены того, что им полагается по полному праву, мы, соглашаясь на самообложение, не только усугубляем этим своё финансовое неблагополучие, но ещё и оказываем неэффективной власти финансовую поддержку, продлевая, таким образом, её агонию – или, если так вам понятней, срок её полномочий. И, по ходу, обрекая себя и своих родных на всё новые и новые лишения – потому как, безнаказанно обманув нас в первый раз, чиновник обязательно сделает это и во второй, и в третий.

Почему за максимально широкое распространение программы поддержки местных инициатив ратует кировский губернатор, понять несложно: Никита Юрьевич – как, впрочем, и любой другой типичный представитель путинской вертикали, – кро­вно заинтересован в сохранении действующего режима (и, как следствие, собственных властных полномочий) на максимально длительный срок. Неслучайно, надо полагать, приступила к реализации практически идентичной программы в Кировской области и партия власти. А вот активное участие в экспериментах по самообложению рядовых жителей региона для многих комментаторов по-прежнему остаётся загадкой. Хотя, конечно, если вспомнить, насколько могуч у нас на муниципальном уровне административный ресурс, то загадка эта покажется не такой уж неразрешимой.

Начиная эту заметку – с сомнительной, согласен, – аналогии между реализацией программы поддержки местных инициатив и строительством Беломорско-Балтийского канала, я, помнится, очень настойчиво пытался убедить вас в том, что разница между ними несущественна. Тем не менее, дабы случаем не вогнать никого в окончательную безнадёгу, об одном – довольно значимом – отличии между беломорским и белыховским проектами я всё-таки упомяну. Потому как откажись вы строить чёртов канал, будучи узником БелБалтЛага – и вас бы немедленно пустили в расход.

Сегодня за отказ от участия в любимом губернаторском проекте вас не исключат даже из профсоюза.

Лев Битвинер

Вятская особая газета